|
«News Front» – news-front.info 02.11.2015 00:32
Оригинал foreignpolicy.com/2015/10/30/putin-and-politics-are-behind-obamas-decision-to-send-troops-to-syria/
(30.10.2015)
Перевод inosmi.ru – "Путин и политика: почему Обама решил отправить солдат в Сирию | ИноСМИ "
(02/11/2015)
Владимир Путин в пятницу приказал отправить американских солдат в Сирию. Разумеется, пресс-секретарь Белого Дома Джош Эрнест (Josh Earnest) объяснил решение послать туда целых 50 спецназовцев в качестве инструкторов, советников и т. д. иначе, однако реальность именно такова. Если бы российский президент не полез в Сирию, Соединенные Штаты не стали бы оказывать запоздалую поддержку своим союзникам, воюющим в этой многострадальной стране одновременно против Асада и против Исламского государства.
 | <:CAPTION:> |
Откуда мы знаем? Это вполне очевидно по опыту последних трех лет. Все это время советники президента по национальной безопасности не могли заставить его принять решительные меры по прекращению сирийского кошмара, в результате чего ситуация обострилась и породила в итоге не только самое опасное в мире экстремистское движение, но и волну беженцев, захлестнувшую Европу и Ближний Восток. Однако Путин, судя по всему, обладает большим влиянием на Овальный кабинет, чем Хиллари Клинтон (Hillary Clinton), Боб Гейтс (Bob Gates), Леон Панетта (Leon Panetta), Дэвид Петреус (David Petraeus) и многие другие, к чьему мнению президент отказывался прислушиваться.
Решительные действия Путина в Сирии изменили баланс сил в этой стране. Россия не только укрепила позиции президента Башара Асада, но и ясно дала понять, что собирается бить в основном по его противникам (включая предполагаемых союзников США), а не по экстремистам из Исламского государства, против которых выступает американская коалиция.
Русские много говорят о противодействии Исламскому государству, однако судя по их первым ударам, они намерены главным образом защищать своего человека в Дамаске. Нужно заметить, что в Вашингтоне в принципе плохо понимают устремления Путина.
Американцы не осознают, что он не пытается изменить Сирию и определенно не собирается превращать сирийскую операцию в болото, в котором Россия может увязнуть. Ему просто нужен приемлемый для него режим в сирийской столице. Это означает только одно, — что Асад должен остаться либо у власти либо, по крайней мере, иметь возможность повлиять на выбор своего преемника. Если остальная часть страны продолжит бурлить и выплескивать в Европу толпы беженцев, укрепляя позиции европейских националистов и уменьшая популярность Евросоюза, — тем лучше для Путина. В общем-то, для русского Тарзана это — беспроигрышная ситуация.
Хотя официально целью американского присутствия в Сирии будет борьба с Исламским государством, у этого решения явно есть и политический смысл. Более того, скорее всего, основной его смысл — политический. Это обычное дело: если военная операция слишком незначительна, чтобы что-то изменить, она, скорее всего, предпринята по политическим соображениям.
Если говорить о внутренней политике, то отправка в Сирию американских спецназовцев должна помочь президенту продемонстрировать, что Америка не бездействует (как считают многие, именно американское бездействие стало одним из факторов, позволивших русским вмешаться) и что усилия администрации по поддержке сирийской оппозиции были не настолько провальными, как принято думать. Если говорить о геополитике, такой шаг придает дополнительный вес Америке на многосторонних переговорах о будущем Сирии, начавшихся на этой неделе в Вене. Он подчеркивает, что США участвуют в процессе, и намекает русским, что ситуация в Сирии может для них усложниться (наши и их цели не всегда совпадают) — то есть дополнительно оказывает на них легкое давление.
Любопытно, что в результате всем сторонам придется в ближайшее время специально заниматься «предотвращением конфликтов». Соединенным Штатам (и их союзникам), русским, иранцам и сирийцам нужно будет приложить немалые усилия, чтобы результатом войны между десятками конфликтующих сирийских группировок не стала дополнительная дестабилизация отношений между крупными державами. При этом в любом случае практически неизбежно, что в сирийской неразберихе русские и иранцы рано или поздно начнут убивать непосредственных ставленников Саудовской Аравии, Катара и т. п. В итоге величайший геополитический бардак нашего времени внезапно станет еще бардачнее.
Решение Белого дома мне очень понятно. С политической точки зрения оно более чем осмысленно. Например, оно вполне способно сдвинуть с мертвой точки дискуссию о будущем Сирии. Пока, как ни старается госсекретарь Джон Керри (John Kerry), этому мешает слишком много факторов. Как и в случае с другими конфликтами — например, с тем же израильско-палестинским, — всем понятно, к чему придет дело, однако политиков невозможно заставить это признать.
Кстати, в Сирии, дело кончится примерно следующим: Асад останется на переходный период, потом удалится под гарантии иммунитета и к власти с одобрения Москвы и Тегерана придет его смягченная версия. Соединенным Штатам в виде утешения пообещают, что правительство станет более демократическим, но вскоре об этих обещаниях все забудут, потому что стабильность важнее, чем всякие тонкости вроде демократии и прав человека. Большая часть страны при этом, разумеется, останется в полном хаосе, потому что Дамаск утратил над ней контроль и вряд ли сможет его вернуть.
Еще один смысл отправки солдат в Сирию я вижу благодаря длительному опыту работы в шоу-бизнесе (он ведь, в сущности, ближайший родственник геополитики). Когда я после университета полдюжины лет работал режиссером и сценаристом в театрах и на телевидении, мне часто приходилось слышать фразу: «Играть — значит реагировать». Она означает, что хороший актер вместо того, чтобы слепо следовать указаниям сценария, следит за игрой своих партнеров по сцене и ведет себя в соответствии с тем, что он видит.
Во внешней политике правильная реакция тоже многое дает. Как и в обычном театре, на мировой сцене нужно действовать естественно и быстро, без натужных жестов и лишних пауз. Однако просто реагировать в данном случае недостаточно. Лидер должен быть лидером. Он должен быть готов показывать пример, проявлять инициативу, устанавливать правила и принимать на себя риски. Именно поэтому дежурные пренебрежительные отзывы американских официальных лиц и американской прессы о достижениях Путина в Сирии и на Украине звучат так уныло и неубедительно.
На деле в обоих случаях он сумел переломить проигрышную для его стороны ситуацию. Он выигрывает, потому что не ограничивается реагированием. (Не стоит считать, что на Украине Путин проиграл. Он получил Крым и заметно увеличил свое влияние на Восточной Украине. Санкции ударили по российской экономике, но не повредили Путину политически. После Украины и Сирии он обзавелся «здоровенным» — как с завистью сказал бы Дональд Трамп — рейтингом почти на уровне 90%.)
Сработает ли путинский геополитический гамбит идеальным образом? Может быть, и нет, но думаю, что в Сирии, как и на Украине, российский президент все же добьется большей части своих целей — пусть и более дорогой ценой, чем рассчитывал. Важнее другое — что он не единственный лидер, считающий пассивное поведение администрации Обамы приглашением к действию.
Иран перехватывает инициативу так же старательно, как и Россия — причем дело не ограничивается российско-иранским сотрудничеством в Сирии и в Ираке. С точки зрения Тегерана паралич Америки и отчасти связанная с ним сумятица в Египте и Саудовской Аравии — двух ключевых суннитских державах региона — это возможность усилить свои позиции. В этом смысле Иран делает в точности то же, что и Россия: берет все, что можно, под контроль, оказывает везде, где может, давление, и расширяет свою сферу влияния.
Следует отметить, что неспособность Америки играть роль лидера усугубляется отсутствием положительной и «умеренной» суннитской политической программы. Египтяне, саудиты и всевозможные умеренные суннитские лидеры напоминают кандидатов в президенты от Республиканской партии: они знают, против чего они выступают, но не могут сказать, чего они хотят добиться. В результате получается политический и интеллектуальный вакуум, который очень удобен любому, кто способен предложить реальную программу — будь это прагматические предложения Ирана или полная бесовщина в духе Исламского государства.
Речь идет не только о Ближнем Востоке — Китай ведет себя в Южно-Китайском море примерно так же. Расчетливые международные игроки, видя инертность Америки, прикидывают, где проходят красные черты, пересечение которых может вызвать жесткую реакцию со стороны Америки, а потом движутся вперед вплоть до этих черт. В результате если этим игрокам удается правильно определить границы американского безразличия, они многого добиваются.
США также стандартно реагируют на это раз за разом по одной и той же схеме. В ответ на успехи соперников мы начинаем действовать. При этом наши действия демонстрируют, что мы не стоит в стороне, но ситуацию всерьез не меняют — мимо какого-то искусственного острова проходит эсминец, в Польшу прибывают несколько солдат и пара джипов, в Сирию направляют спецназовцев. Все равно, что крикнуть: «Мужик, ты чего?» — вслед гопнику, который пристал к тебе на пляже, запорошил тебе глаза песком и ушел с твоей корзинкой для пикника. Таков коронный стиль Обамы, имитация действия.
Возможно, играть на сцене, действительно, означает в первую очередь уметь реагировать, но во внешней политике нельзя руководствоваться этим принципом, особенно если ты хочешь, чтобы твоя страна была лидером. Иногда нужно понимать, кем ты хочешь быть, и иметь храбрость сделать первый шаг.
|
